Невзоров и «Антропогенез»: кто за кулисами? - Часть вторая: Ответ Невзорова

Обновлено: 11.05.2015

Переписка Движения с Александром Глебовичем Невзоровом в трех частях.

Я ознакомился с вашим материалом. Должен признаться, что вы, своей вежливостью и корректностью поставили меня в сложное положение. Вы лишили меня возможности отмахнуться от вас формальным « спасибо» или неформальным молчанием.

На адекватность надо отвечать адекватностью, посему я обещаю в течении ближайших дней написать заметочку по сути интересующей вас ситуации.

А вот, собственно и заметочка.

ОБ УСТАРЕЛОСТИ

Ваш пример со стероидами в данном контексте не вполне корректен, так как им на смену пришли действительно эффективные средства.

Но не следует путать клиническую практику и науку.

Хочется напомнить, что гипотезу или теорию можно объявить устаревшей только в том случае, когда взамен нее предложено нечто лучшее.

Ошибочно полагать, что написание пудов формальной доцентской ахинеи автоматически ведет к устареванию работающих, сильных гипотез.

Т.н. современные теории происхождения мышления и интеллекта, увы, не способны ответить ни на один вопрос.

Это знак, что по всей вероятности мы в какой-то момент « проскочили нужный поворот» и необходимо вернуться и произвести тщательную ревизию имеющихся знаний.

Только этому и была посвящена книга «Происхождение личности и интеллекта человека. Опыт обобщения данных классической нейрофизиологии».

О ПОПАХ

Честно говоря, я удивлен результатом ваших «раскопок». Я и не предполагал, что за этой историей стоят реальные церковники.

Но – категорически необходимо уточнение.

Я никогда и нигде не говорил, что дОценты «продались» попам. Это не просто огрубление, но и существенное искажение моих слов.

Я говорил, что они проиграли попам.

Проиграли в важной битве за умы и общественное внимание.

Ссылки на гос-пропаганду, на «подавление научной мысли», на тотальный культ невежества в России или на иные отрицательные факторы – это жалкие уловки.

Во времена Ламетри или Бруно все противодействующие науке факторы были значительно сильнее, а церковь - тысячекратно влиятельнее.

И тем не менее научные идеи стали захватывали умы поколений, распространялись и становились популярны.

Сегодняшние же «пропагандисты науки», в силу своей неталантливости, отсутствию публицистических навыков, бесцветности и трусоватости не могут увлечь научными идеями практически никого.

То, что общество сегодня сделало выбор в пользу мракобесия и глупости – не заслуга церковников, а вина тех, кого вы называете «учеными».

Если мы прямо назовем вещи своими именами –то вынуждены будем сказать, что дело своё они делают из рук вон плохо.

Существующее положение вещей ( километровые очереди к поясам с чулками и без таковых)- лучшее тому доказательство. В стране, где юные инквизиторы «Антропогенеза» воплощают самую живую часть науки ничего другого и ждать-то не следует.

Усилиями российских дОцентов, самое главное дело человечества превращено в скучную корпоративную забаву, бессодержательную и не способную ответить ни на один важный вопрос.

Упоение «птичьим языком», невнятными, недоношенными догматами и пустое щеголяние «степенями» друг перед другом -характерно для всей науки РФ в целом.

Сегодняшняя палеоантропология - тому прекрасная иллюстрация. Данная дисциплина не может ответить ни на один существенный вопрос о ранней истории человека.

Да, она располагает небольшой, но симпатичной коллекцией фактов.

Есть ничтожно малое количество ( непригодное для широких обобщений) сортового раскопочного материала. Все оно поместится в багажнике Бентли (если без ящичков и коробочек).

Все прочее – мифология, процент фантазийности в которой зашкаливающее высок.

Происхождение человека тема соблазнительная- и на ней кормилось и кормится большое количество научного планктона. К сожалению, этот планктон все время что-то пишет.

Мы знаем, что у планктона есть план обязательных публикаций. Бесцветная, формальная писанина, непрерывно выделяемая планктоном –осаждается на теме и покрывает ее полностью, погребая под собой.

Проблема еще и в том, что выделения планктона не являются явной ахинеей. Они выполнены в соответствии со всеми параметрами научных работ.

В них нет паранормальщины, глупости и грубых ошибок. Если бы все это было - их легко было бы сразу отбросить за ненадобностью. Но они просто…никакие.

(Похоже, они сами себя уговаривают –вот давайте создадим на теме еще метр «отложений» и тогда произойдет чудо – живой эргастер повонит в дверь.)

Выход один – либо честно буриться к теме сквозь безликие толщи серой писанины, либо презреть дОцентские правила.

В ответ на презрение – они «включают крик» что используются «устаревшие данные и гипотезы».

Здесь следует вспомнить тщательно шельмуемого ими Поршнева.

Тот, перехитрив жрецов палеоантропологического культа как-то пролез в их темы и конечно, « натворил там делов». Он поломал узорчики из любовно выложенных косточек и предложил принципиально иную картину развития человека.

Есть ли у Поршнева откровенная ахинея?

Есть. И очень много. ( особенно по теме цереброгенеза).

Но наряду с ахинеей есть и несколько великолепных мыслей; есть дерзновение обозначить совершенно иной вектор исследований развития человека.

Именно наличие мыслей и дерзновения - немедленно переводит работы Поршнева в разряд «лженауки».

Ведь что требуется от палеоантрополога российской школы?

Требуется « вышить петушка» по семеновско-неструховско-алексеевским образчикам.

Вышивать можно гладью или крестиком.

Цвет ниток, толщины игл, оттенки материала – все на усмотрение вышивальщика, все создает иллюзию научной свободы.

Но в результате вышит, должен быть именно «петушок», т.е. в сотый раз послушно повторена плоская мифологема, произвольно инкрустированная небольшим набором фактов.

Все, что не «петушок» - объявляется лженаукой или «устаревшим».

Происхождение этой болезни понятно.

С учетом пикантности и идеологической важности темы - советская власть жестко учила «академических пчелок» обязательно заполнять «все соты», не оставляя никаких пустот.

Требовались концепции завершенные, в которых «все включено»,т.е. «все понятно». Такую доктрину и смастерили советские академики. (Именно ее унаследовали и РФ-шные дОценты.)

Запад в ответ породил наборы антропо-философской экзотики, сравнимой по безответственности с дубовым советским мифом о палеоантропах и их «развитии».

И у тех и у других результаты –нулевые.

На сложные и важные вопросы не могут ответить ни Нестурхи-Алексеевы-Семеновы ни западные экзоты .

Антропогенез – это как раз тот случай, когда надо не заниматься фанатазированием или «натяжками»,а честно признать, что данная тема как была, так и остается «черной дырой».

Надо оградить территорию антропогенеза и не заселять ее различными химерами . Ни серыми российско-советскими ни флюоресцирующими западными.

Сегодняшняя палеоантропология –это аморфная и агрессивная доктрина, которая тщательно культивирует и догматизирует саму себя, но, (как мы убедились) остается не способной ответить ни на один вопрос.

Да, внешне она выглядит неплохо.

Но ценность любой доктрины не в ее формальной складности, а в способности разъяснить загадки.

На данный момент она не работает –она мертва.

Антропогенез не имел ни своего Ламарка, ни своего Дарвина, ни своего Павлова. Такое не проходит бесследно.

Большое количество самых усердных и агрессивных дОцентов никогда не смогут заменить даже одного творца парадигм и систематизатора.

В твердо стоящей на ногах, «работающей» науке никогда бы не могло случиться казусов типа «Питлдаунского человека» . Такое могло произойти лишь в наукоподобной мифологии.

Можем ли мы оставить антропогенез в покое и предоставить далее жрецам его культа мерить фаланги, гадать на эндокранах и на основании «бедности палеонтологической летописи» , да корпоративной традиции -расширять и углублять свои тупиковые гипотезы?

Нет, такой возможности нет.

Конечно, пыл наших теоретиков понятен.

Они стремятся «застолбить тему», закрепить её строго за наукой и не допустить её заселения религиозными или метафизическими фантазиями.

Это похвально.

Но как мы знаем, один вымысел ничем не лучше другого.

Вымысел, оперирующий научной терминологией, имеет ровно ту же цену, что и вымысел религиозный.

Лучше пока оставить лакуну, признав отсутствие в этой теме каких-либо внятных знаний.

Посему дОцентам надо готовиться к тому, что в их «владения» все чаще и бесцеремоннее будут вторгаться те, кого это положение вещей не устраивает.

А что же еще делать, если явно они не справляются со своими обязанностями?

К тому же давайте избавляться от наивной сакрализации «научного сообщества». Мы все слишком хорошо знаем, что оно представляет собой в РФ. Знаем, как мучительно и анекдотично высиживаются, выклянчиваются и выслуживаются в РФ степени, диссертации и титулы.

Я никогда не называл себя ученым, полагая, что в применении к себе самому этой номенклатуры есть невыносимая претенциозность.

Я тот, кто я есть и меня это совершенно не беспокоит.

Все возможности приобрести нужные «степени» и дипломы у меня ( как вы понимаете) всегда были, но никакого смысла в них я не видел и не вижу.

Более того – я всегда ( по возможности) дистанцировался от любых контактов с «научным сообществом».

Мне не нужны ни их зарплаты, ни их гранты. Любыми лабораториями, данными, препаратами, первоисточниками, et cetera я без всяких проблем обеспечиваю себя сам.

Мне абсолютно безразлично любое мнение обо мне или ловля блох в моих книжках. Да, в непринципиальных мелочах я вполне могу ошибаться. Это неизбежно и меня мало беспокоит. Этот метод прекрасно сформулировал Хокинг, заявив –« мне важнее правота, чем точность».

Пусть дОценты идут к дьяволу со своими правилами исследований, блохоловством, навязыванием соавторства, «этикой» и «петушками».

Мы знаем, что никакой отчетливой границы, разделяющей профессионализм исследователей, не существовало и не существует.

Поиск ответа на сложные вопросы –это всегда жестокая интеллектуальная авантюра, в которой побеждает не тот, у кого пуговицы ярче начищены и мундир установленного образца, а тот, кто способен на большую дерзость и легкость в обращении с гипотезами и фактами.

ДОценты пытаются образовать эти границы по каким-то неведомым признакам, но переплетчик Фарадей, патентовед Эйнштейн, солдат-наемник Ламарк, суконщик Левенгук, журналист Энгельс, приказчик бакалейной лавки Шлиман, юристы Хаббл, Авогадро,Ферма, Лайель, трикотажник Бейтс, телеграфист Эдиссон, самоучки Фаренгейт,Тэйлор, Реомюр, Фуко, Дальтон, Кеплер, et cetera своим существованием намекают на наличие закономерности, опровергающей существенную роль какой-либо научной кастовости или среды.

О войне с «Антропогенезом» и дОцентами

Разумеется, закопан этот томагавк уже никогда не будет.

Я люблю воевать и пользуюсь малейшей возможностью развязать любую, даже самую завалященькую войну. Особенно, когда мне дан такой роскошный повод.

Я ее трогал дОцентов. Они начали первые. И не оставили мне выбора.

Единственная проблема лишь в том, что издания, с которыми я сотрудничаю ( МК, СНОБ, и тд.) абсолютно безразличны к любой научной тематике. Редактура ( справедиво) полагает, что карликовый конфликт на непонятную широкому читателю тему с неизвестной интернет-группой не даст того рейтинга, на который они рассчитывают, нанимая меня, как автора статей.

Конечно, у меня есть право и возможность капризничать.

Но по договору с тем же «СНОБОМ» за мной оставлено право лишь одну из шестнадцати публикаций, посвящать темам истории науки, физиологии или анатомии.

Эту возможность я использую для публикации действительно важных для меня статей. Пример – «Танго с мумией или вопрос о некоторой спорности датировки экспоната № 1045 ФМКНА»

Впрочем, я, разумеется, решу «проблему полей», на которых смогу развернуть войну в привычном мне формате. По всей вероятности я все-же смогу «выкапризничать» еще один внеполитический материал в издании с солидным рейтингом.

Более того.

Один из федеральных каналов пригласил меня для еженедельного обзора научной и научно-популярной литературы. Полагаю, что у меня именно там будет возможность «пройтись по буфету».

Там мы и обсудим знание элементарной анатомии мозга гражданкой Бурлак, «открытия» Дробышевского, а также забавный дуализм Маркова и его ошибки.

Допускаю, что последний, возможно и не имеет к ситуации прямого отношения, но мне удобнее бить по площадям, на которых есть относительно крупные объекты.